Цепи бытия
Одна из нитей натянулась и завибрировала.
Хотелось еще немного подремать, но будто у меня был выбор? Я открыла глаза.
Было прохладно, когда ноги коснулись пола, по телу пробежала дрожь. Мысли уже начали приходить в порядок, и зазвенел будильник. Как вовремя!
Палец не успел коснуться экрана, а натяжение уже усилилось. Меня буквально тянуло на работу.
Я вскочила с кровати, подошла к шкафу и начала запрыгивать в одежду. Все шло не так уж и плохо, пока не появилось отражение в зеркале на дверце. Мятая рубашка, растрепанные волосы и огромные мешки под едва открытыми глазами.
Натянулись еще несколько нитей: социальная (нельзя показываться в таком виде на улице), чувство вины (что ты делаешь со своей жизнью? Как можно себя до такого довести?) и работа (будильник был установлен так, чтобы времени хватило только одеться и выбежать из дома).
Меня разрывало на части.
Социальная нить натянулась почти до предела и вела в ванную, но и другие не отставали. Нужно было на работу, и хотя напряжение было не слишком сильным, из-за него усиливалось чувство вины — сложно было сказать, куда оно вело, но я была почти уверена: достаточно выглянуть в окно, и станет заметна веревка, ведущая к одному из баров.
Забавно, стоит ей подчиниться, как станет еще хуже. Не сразу, сначала, пока действует спиртное, путы ослабнут, станут почти не ощутимыми, но потом наступит утро, и сильнее всех в кожу будет впиваться именно чувство вины. Ненасытная тварь.
Пока отражение приобретало человеческий вид, натяжение нити работы усиливалось — я опаздывала. Добавилась еще одна нить: я бы назвала ее «Мудицинской».
Она вроде должна оберегать здоровье, но, вместо этого, вызывает еще большие проблемы. Порезался — она тянет тебя зайти в интернет и проверить, что можно сделать. Нормальное вроде бы решение, да? Как бы ни так! После этого диагностируешь у себя все известные человеку болезни, начиная столбняком и заканчивая смертельным вирусом, о котором последний раз слышали три столетия назад.
Меня разрывали на части нити, которые, если верить легендам, новостям и слухам, должны помогать человеку не сбиться с пути. Голова раскалывалась, и мне пришлось наспех забросить в себя несколько таблеток обезболивающего, после чего выбежать из дома.
Путь до остановки был наполнен размышлениями.
Если бы нити умели разговаривать, то наш диалог вышел бы не самым позитивным. Впрочем, они умели «намекать». Меня тянуло в разные стороны, но я упорно шла вперед, пошатываясь, когда одна из веревок внезапно натягивалась до предела. Со стороны могло показаться, будто я пила всю ночь.
Чтобы хоть как-то ослабить напряжение, я попыталась понять, что от меня хотят, и будто услышала их слова.
Работа: ты опаздываешь, иди быстрее.
Социальная: ты плохо выглядишь. Мало косметики, плохая походка, грустный вид. Кому ты такая нужна? Вернись домой.
Тревога: на тебя все косятся. Оглянись! Идти лучше через парк, там сейчас меньше людей.
Медицина: зачем ты выпила те две таблетки? Голова от этого быстрее не прошла, а вот печени ты явно навредила… Сходи лучше в больницу.
Чувство вины: а все же, что ты делаешь со своей жизнью? Тебе уже двадцать семь, а в твоей жизни еще ничего нет. У тебя даже котов нет. Даже котов. Тебе срочно нужно сходить в приют.
Голод: ты зря не поела. Ой зря. Вон есть кафе…
Тревога: а ты точно закрыла дверь? Нужно вернуться.
Чувство вины: даже не можешь вспомнить закрыла ли ты дверь? Купи себе какие-то таблетки для памяти. Вот в той аптеке.
Медицина: нет, не покупай!
Меня одновременно тянуло в бар, столовую, косметический салон, на работу, в аптеку и обратно домой, вероятно, чтобы проверить, заперла ли я дверь. Натяжение нитей усиливалось, идти было физически тяжело.
Мне захотелось кричать. Разрыдаться. Бросить все и оставаться на месте. Кажется, я слышала о таком. Бывает, что веревки настолько сильно тянут в разные стороны, что человек не может пошевелиться. Это называется депрессия.
Захотелось почувствовать депрессию на себе, перестать двигаться. Забросить все. Кто знает, может я бы так и поступила, но заметила, что уже стою в автобусе, а одна из нитей протянута от меня к кондуктору: тучной женщине, которая приближалась, расталкивая людей.
-Что у вас за проезд?
-Что у меня за проезд? — переспросила я, не сразу осознав, как это глупо звучит.
Напряглась нить вины, которая вела подальше из автобуса, но, как я уже говорила, нить работы не позволила бы мне изменить направление, даже если бы сильно захотелось. Грубо говоря, это была даже не нить, а огромная веревка, толщиной где-то с три пальца.
-Да, у вас.
-Да, деньги. Возьмите, пожалуйста. Простите, я задумалась.
Вина снова дернула к двери, заставив выглянуть в окно
Солнце еще не взошло, было темно, автобус двигался по слабо освещенной дороге. При свете фонарей виднелось множество нитей: одни вели к зданиям, другие к предметам, но большинство к людям.
Многие бездейственно лежали на асфальте, ожидая пробуждения хозяев, но в глаза бросались несколько, которые растягивались от дворников к листьям. Эти цепи я ненавидела больше всего. Они были самыми неприятными, ведь от них часто зависели все остальные — это были нити, которые тащили людей на работу.
Я села в кресло и посмотрела на людей в автобусе. Они все были такими разными, но всех их объединяло одно: множество полупрозрачных веревок, торчащих из разных частей тела. Сложно было сказать, куда они ведут, но некоторые казались мне знакомыми, и я попыталась угадать: дом, работа, здоровье, друзья, отдых, чувство вины (она было особенно заметно в автобусе, ведь эта нить вела куда угодно, главное подальше отсюда). Я узнала лишь малую часть, пути большинства нитей были мне не понятны, но это нормально. Я даже не знала, куда ведут большинство моих «Цепей», сложно было судить о чужих.
Я выходила из автобуса, когда на улице был рассвет. Было тяжело сдерживать слезы. Путы вели в разные стороны, идти было тяжело, больно, а главное — грустно.
С детства мне говорили, что мы рождаемся свободными. Что можно выбирать то, что тебе нравится, но как выбирать, когда тебя постоянно разрывает на части? Стоит пропустить один рабочий день, и чувство вины становится невыносимым, голод кричит, что ему не хватает деликатесов, даже здоровье начинает тянуть к поликлиникам без видимых на то причин.
Я посмотрела на солнце, будто это могло помочь глазам просохнуть. Перед глазами заплясали разноцветные круги, я споткнулась и, кажется, в кого-то врезалась.
-Простите, пожалуйста, — затараторила я, пытаясь подняться.
-Ничего страшного, — ответил мужской голос, и кто-то подхватил меня за руку.
-Не нужно.
Я отмахнулась от помощи и посмотрела на того, кому «посчастливилось» появится на пути в не самый лучший день моей жизни.
Это был довольно милый парень.
Я заметила, как появилось две новые нитки: одна от меня к нему, а другая от него ко мне. Симпатия. Это было довольно интересно, но я спешила на работу, поэтому проигнорировала следующую реплику незнакомца, попыталась переступить через веревку симпатии и споткнулась. Пока я падала, то заметила, что парень тоже не удержал равновесия.
Он рассмеялся, а мне было не до смеха. Нужно было срочно выпутаться из веревок и спешить на работу (эта нить сильно натянулась, казалось, что еще немного, и она поволочет меня против воли).
Выпутаться было сложно, потому что я не могла определить, где моя, а где его. Чем больше я старалась, тем больше узлов появлялось. Парень тоже начал суетиться, похоже, у него так же были какие-то срочные нити, тянущие его куда-то.
Мы выглядели, как два идиота, пытались освободиться на протяжении нескольких минут, пока нашему терпению одновременно не наступил конец. Мы дернулись в разные стороны, раздался хруст и напряжение прекратилось. Полностью.
Я посмотрела на себя, потом на него. Все нити были порваны. Все.
Несколько бесконечных минут мы стояли друг напротив друга, глядя прямо в глаза, и боялись пошевелиться. Потом он сделал шаг и я шагнула навстречу. Он взял меня за руку и дрожащим голосом спросил:
-Что дальше?
-Не знаю,- ответила я, но внезапно поняла, что знаю.
Все, что я слышала про любовь, звучало так: страшно, опасно, но приятно.
Всем, кто никогда не любил это кажется бредом, но теперь я поняла. Больше нет дорог, кроме тех, которые вы выберете вместе. Больше нет нитей, которые куда-то вас тащат, и стоит вам потерять друг друга, вы потеряете себя.
Любовь — это свобода быть зависимыми только друг от друга.