Добро пожаловать

Это библиотека моих рассказов. Читайте, отдыхайте, оставляйте комментарии

3

Колизей

Лес

Нас было пятнадцать и мы шли по лесу.

В толпе я чувствую себя неуютно: боюсь сказать или сделать глупость, чувствую себя ущербным и совершенно не могу расслабится. К счастью, обычно я нахожу одного-двух собеседников, мой мир сужается до них и толпа перестает волновать.

Собеседников я нашел, как всегда, но все равно было не по себе. Для меня походы — это не увеселительные прогулки, а возможность отдохнуть душой. Нужно брать самых близких, садиться вокруг костра и размышлять о высоком. В такой атмосфере разговоры о смысле жизни, обществе, культуре, литературе, тайных страхах — это не удел снобов, а нормальные темы. С такой толпой едва ли удастся такое обсудить.

Идущие впереди внезапно остановились, полоска людей превратилась в полукруг.

-Антон, блин, что опять случилось? – сказал кто-то

-Вы это слышали? – невысокий парень показывал в сторону кустов. Его голос дрожал и было видно, что он напуган, но старается не подавать вида.

Ничего особенно там не было. Обычный лес, который постепенно становился гуще, все меньше пропуская солнечные лучи. Чаща выглядела одновременно красивым и безопасным местом. Кто может там водиться, ужи?

Похоже, у Антона разыгралась паранойя, а ведь мы отошли от ближайшего села всего на пару километров. Интересно, что будет дальше?

-Нет, я ничего не слышал. – сказал Костя, выйдя вперед. Он был самым крупным в компании, и, похоже, обладал высоким положением.

Все закивали, в подтверждение его слов, и двинулись дальше. Я был согласен с решением: в нашей компании были девушки, а они способны вбить в голову всякие глупости, которые заставят их вернутся назад.

-Я действительно что-то слышал! – не унимался парень.

-Ветер.

-Нет. Что-то другое…

«Действительно, — подумал я, — ветер ты слышать не мог, его нет». Стояло абсолютное безветрие и единственные звуки, разносившиеся по лесу, создавали мы.

-Антон, я уверена: ты действительно что-то слышал. – сказала крупная девушка, с грубыми чертами лица. Кажется, Настя… или Вика.

Парень посмотрел на девушку переполненный благодарностью, и, похоже, ее реакция стала для всех неожиданностью:

-Правда?

-Ясен пень правда. Это были голоса в твоей голове. Ты ведь рехнулся, причем давно.

-Да ну тебя, — ответил Антон, обидевшись. – Кстати, а никому не приходило в голову, почему одни люди сходят с ума, а другие нет? Такое бывает даже тогда, когда все находятся в одинаковых условиях. Как бы вы могли это объяснить?

Я заметил, что он говорит не потому, что ему действительно интересно, а чтобы избавиться от чувства тревоги. Его напугало то, что, как ему показалось, он слышал.

-Заканчивай! – вмешался Костя.

-Ну серьезно…

-У всех разный мозг. Одни пьянеют от бутылки пива, а других едва берут сильные наркотики. Тебе достаточно? Теперь замолчи, — закончил Костя и дальше мы пошли молча.

Еще одна особенность походов в том, что движение разгоняет кровь, поднимая настроение. Спустя сотню-две метров, все забыли неловкую ситуацию, громко смеялись и шутили. В таком состоянии мы пришли к месту, где решили остаться.

Все сбросили рюкзаки и начали заниматься делами: кто-то осматривался, кто-то упал на траву и стал следить за облаками, а кто-то схватился за карты и пиво. У меня же были другие планы.

Я всю дорогу наблюдал за одной брюнеткой. У нее был приятный голос и красивое лицо. Когда она улыбалась, ее щечки становились по-детски пухленькими, что делало ее еще более милой (хотя, казалось бы, куда больше). Она не была похожа на серую мышку, и мне показалось, что она любит развлечься, но в то же время она ничем не походила на грубую Вику, обидевшую Антона. Если бы я относился к этим романтическим нытикам, то сказал бы, что влюбился с первого взгляда.

Мы сразу нашли общий язык, и мое настроение моментально подскочило к стратосфере. Несколько минут мы болтали ни о чем, а потом я решил рискнуть и попытаться побыть с ней наедине:

-Алиса, а пойдем осмотримся?

-Пойдем.

Свернув с тропы, мы углубились в лес, но наедине побыть не удалось. За нами увязалось несколько парочек. Наверное, они решили, что я знаю куда иду, и помогу им найти красивое место, до которого остальным стало просто лень идти.

Лес начал уходить вверх, и мы поднялись на холм. От неожиданного вида у меня даже перехватило дыхание. Мы словно оказались на вершине вулкана, а вместо кратера увидели кристально чистое озеро. Вода явно поднялась выше нормального уровня, и под небольшим обрывом (не больше метра), виднелись затопленные кусты с травой на дне.

Я повернулся к Алисе и увидел, что кроссовки на высокой подошве стоят рядом, а она сбрасывает салатовое платье. Мне захотелось ее остановить, но, во-первых, я бы не успел, а во-вторых, страстные мысли полностью вытолкнули доводы рассудка.

Она сделала сальто и нырнула.

«Ни за что не стану купаться! Растения хотя и были глубоко, но находились в опасной близости. Исцарапанная спина и ноги – это меньшее, что может случится, — подумал я, но увидел радость на лице Алисы. — Если я хочу ее добиться, то должен быть решительнее»

Я сделал шаг. На ветру развивалась расстегнутая рубашка, надетая поверх футболки: «Идиот, ты забыл выложить телефон, деньги, карточки»…

Через мгновение это было уже не важно. Меня поглотила холодная вода, которая словно активировала режим перезагрузки.

Мысли исчезли, а вместо них возникла черная, но приятная, пустота.

Стена

В спину светило солнце, но оно слишком жадно впивалось в кожу. В одно мгновение пустоту заполнили сотни мыслей. Пришло осознание, что на мне нет футболки, рубашки, да и вообще никакой одежды. Я не знал, сколько прошло времени, что случилось и куда делись вещи.

-Ребята, что случилось? – спросил я, прикрывая рукой свое достоинство.

Все уставились на меня так, словно видели впервые.

Они начали оглядывались по сторонам, смотреть друг на друга и тереть глаза, словно только проснулись. Несколько долгих мгновений я видел абсолютно пустые взгляд, а потом передо мной снова появились знакомые люди . Они действовали медленнее, чем обычно, но, похоже, уже были в норме.

-Что с тобой случилось?

-Я думал, вы мне скажете, – раздраженно ответил я.

Стало тихо. Они снова вспоминали, но никто не подавал виду. Казалось, они пытаются скрыть это даже от себя.

-Ты, вроде, пошел купаться.

«Верно, блин, это я и сам знаю!»

-И? – протянул я.

Снова тишина.

Мне стало неуютно. Они вели себя странно. В такие моменты должны звучать подколы, струиться смех и царить атмосфера непринужденного веселья, но стояла абсолютная тишина, словно мы находились в вакууме. «Что происходит?» — стоило бы тогда задаться этим вопросом и бежать подальше, захватив с собой как можно больше людей, но, вместо этого, меня интересовало всего одно: «Где моя одежда?».

-Ты же пошел купаться… Вроде был в ней… Может зацепился за что-то в воде? – неуверенно промямлил Вова, которому слово неуверенность было чуждо.

Я не испытал настороженности, наоборот обрадовался, что у той версии, которая первой всплыла у меня в голове, появились сторонники. Тогда мне не пришло в голову, что зацепиться всей одеждой невозможно.

-Идем, поищем мою одежду в воде. Чем больше глаз, тем лучше. На мне была красная футболка, думаю, ее будет не сложно заметить даже на самом дне.

Остальные направились ко мне, а я просто развернулся, ведь все это время стоял на берегу. Рядом возникла уже сухая Алиса.

«Сколько же прошло времени?» — должен был подумать я, но, вместо этого подумал, что она выглядит восхитительно.

Рядом появились люди и я наконец-то решился посмотреть вниз, в воду.

Голова закружилась, перед глазами возник образ, который мгновенно исчез, не позволяя себя проанализировать: меня охватила слабость, вещи тяжелеют, я медленно опускаюсь на дно, «Здесь глубже, чем казалась» — думаю я, и закрываю глаза, готовясь никогда больше их не открыть.

Картинка была подобна удару статического электричества. Сначала болезненная и реалистичная, но через мгновение походила лишь на мимолетную глупую фантазию.

Я посмотрел в воду, было не глубоко.

«С таким воображением пора идти в писатели. Когда вернусь домой, то обязательно попробую написать коротенький рассказ» — подумал я, слабо улыбнувшись.

Около десяти минут мы вглядывались в каждый кустик, который могли рассмотреть на глубине, но одежды нигде не было. Казалось, что будет легко рассмотреть ярко-красную ткань на фоне зеленого покрывала травы в воде, но нет. Либо мы все были слишком невнимательные, либо одежды там не было.

Сотый раз пройдя взглядом до конца озера, я присмотрелся. В центре озера был небольшой островок, со всех сторон окруженный густой стеной деревьев. Возле воды, под одним из кустов, был холмик, который выбивался из общего ландшафта.

-Ребят, как думаете, что это?

-Похоже на одежду. Твою одежду… А зачем ты туда плавал? – спросил меня кто-то из девушек. Это была почти сухая констатация факта, риторический вопрос, заданный скорее из вежливости, чем из любопытства.

Впрочем, ее интонация меня мало интересовала. Больше всего мне захотелось узнать ответ на вопрос: «Действительно, зачем я туда плавал?».

На секунду даже показалось, что этого островка не было, когда мы пришли, но я быстро избавился от очередной глупой фантазии.

«Точно, не было островка, он же возник из ниоткуда… Как же! В жизни все именно так и происходит: в одну сторону ты идешь по пустой скучной улице, а возвращаясь вечером уже встречаешь рынок с казино и стриптизершами. Так обычно и происходит!»

Люди начали терять интерес, которого и так почти не было. Кто-то со скучающим видом начал смотреть по сторонам, кто-то уходить обратно на поляну, чтобы продолжить разговоры, от которых я их оторвал. Спустя минут пять рядом осталась только Алиса.

Она выглядела единственным человеком, которого хоть немного интересовала ситуация.

Я улыбнулся, кивнул ей, мысленно говоря: «Погоди немного, малышка, сейчас сгоняю за вещами и мы продолжим. Думаю, к вечеру ты поможешь мне снова от них избавиться», и нырнул.

Вода была теплой, приятной. Хотелось перевернутся на спину, расслабится и несколько часов дрейфовать до островка. Меня удержало желание быстрее привести себя в нормальный вид и вернутся к Алисе, поэтому я плыл быстро, оставляя за собой гору брызг. Конечно, можно было сильно не спешить, но, несмотря на все произошедшее, хотелось произвести впечатление.

Я легко вышел на берег (там не было метрового обрыва). На земле действительно лежала гора одежды, но там не было моей. В куче были майки, футболки, джинсы, брюки, свитера… некоторые вещи выглядели почти новыми, а другие по внешнему виду и стилю напоминали одежду из прошлого века.

Происходящее наконец-то начало казаться странным. «Кто и зачем оставил здесь столько одежды, принадлежащей разным людям из разного времени?».

Мне срочно стала нужна чья-то поддержка. Я оглянулся, но Алисы на берегу уже не было, она влилась в компанию на поляне. Ребята что-то громко обсуждали, смеялись и, похоже, полностью забыли про меня.

Я осмотрелся. За кустами виднелся кусочек красной ткани: «Ура! Похоже это моя футболка. Скоро придет конец вынужденному эксгибиционизму!». Вокруг было множество острых камней и шипованных веток, которые заставляли идти на носочках. «Откуда их тут столько? Прямо природная баррикада» — думал я, пока натягивал джинсы, облокотившись на бетонную стену.

В следующую секунду я дернулся вперед и, запутавшись в штанинах, едва не упал.

В небо стремилась огромная стена высотой метров в десять. С обеих сторон не было видно ее краев, они уходили в гущу деревьев, постепенно теряясь. Стена была сделана из плотного белого камня, который, похоже, хорошо сохранял температуру. Несмотря на жару, камень оставался холодным на ощупь.

От прикосновения по руке пробежала дрожь, на меня словно вылили ведро ледяной воды, а сверху присыпали кубиками льда. Все, что до этого выглядело немного странным, теперь стало абсолютно ненормальным!

-Что, блять, происходит? Этой стены точно не было! – шепотом закричал я, будто опасаясь, что кто-то услышит.

Я обернулся, собираясь бежать, но внезапно все пришло в порядок. Проснулся здравый смысл.

«А что, собственно, необычного произошло? Я нырнул за Алисой, немного искупавшись в теплой воде, заметил остров и поплыл к нему. Там решил отогреться, повесил сушиться вещи и решил прогуляться. Увидел интересную стену, которую раньше не замечал, захотел о ней рассказать и поплыл обратно, забыв на эмоциях одеться. Бывает. Я вышел на берег и от экстремального перепада температур встретил тепловой удар. Никто этого не заметил, потому что все были увлечены другими делами, например, понемногу вливали в себя спиртное. Когда я пришел в себя, то у меня появилась легкая амнезия, и все начало казаться странным, что естественно».

Все встало на места, я снова посмотрел на стену, уже без страха, с любопытством.

В некоторых местах камни были выложены таким образом, что напоминали тренажер для альпинистов. Я несколько раз дернул за выступ, но ни один камень не пошевелился. Все выглядело надежным. Мне захотелось забраться наверх, посмотреть, что там, за «Великой стеной».

Сейчас кажется, что мной двигало не любопытство, а желание доказать себе, что там нет ничего необычного. Хотелось убедится, что это всего лишь какая-то оборонительная стена, пережившая множество веков. Никакой мистики.

Восхождение происходило медленно. Я проверял каждый камень несколько раз, прежде, чем подняться на него. Руки дрожали, но, глядя вниз, становилось понятно, что возвращаться еще более глупо, чем карабкаться дальше. Большая часть пути уже пройдена.

-Ребята, — крикнул я, когда оказался выше уровня деревьев и заметил свою компанию на том берегу. — Как думаете, что там?

Мне хотелось одновременно обратить на себя внимание, показать, что со мной все хорошо, и услышать крики из раздела: «Ты чего туда залез? Спускайся!» — обычно они добавляют уверенности и увеличивают мотивацию. Никто не реагировал. Я выкрикнул еще несколько раз, и только после последней фразы, когда чуть не потерял голос, меня заметили.

-Коль, а ты где?

«В смысле, где? Вы что слепые? Или уже выпили все бухло, которое мы приготовили на четыре дня?»

-На стене, где же еще!

-На какой стене? – донесся удивленный голос.

-На обычной стене, которая на острове, – громко прохрипел я.

«Наверное, завтра буду говорить шепотом. Сорвал голос. Нужно было не выпендриваться, а молча лезть».

-Где-где?

Больше я отвечать не стал: «Шутники. Как вообще можно меня не видеть, если я возвышаюсь почти над всем лесом? Я сейчас король, блин, мира!»

Преодолеть оставшуюся часть пути было легко. Камни всегда располагались на одинаковом расстоянии, из-за чего руки привыкли и движение происходило почти автоматически. Мышцы слегка тряслись от напряжение, но чувство предвкушения затеняло страх и боль.

Я схватился за последний камень, вышел на одну руку (у спортсменов это называется «поставил флажок») и подтянул остальное тело.

Передо мной открылась не другая сторона леса, а скорее внутренний дворик. Оказалось, что все это время я карабкался не на Великую Китайскую стену, а на нечто напоминающее Римский Колизей. Стена оказалось широким кругом, сужающимся к центру.

Поляна посередине заросла травой и кустами, камни в некоторых местах потрескались. Все выглядела нормально: обычное заброшенное место, забытое всеми. Однако, дали о себе знать сотни просмотренных фильмов ужасов, во мне проснулась необоснованная тревога. Окружающее стало казаться странным: деревья слишком низкие, на кустах мало листьев, а трава болезненная и с фиолетовым оттенком.

Логика говорила: все в порядке, стоит полностью подняться, присесть и отдохнуть (я все еще висел на стене, руки тряслись, и здравый смысл намекал, что перед спуском лучше отдохнуть). Но я не спешил следовать доводам разума. С каждой новой мыслью росло чувства тревоги и ощущение ограниченности во времени. Воздух над Колизеем странно искажался, как в сильную жару, напоминая мираж и я посмотрел на небо.

Солнце близилось к закату.

«Но как? Мы пришли сюда утром, и, если вычесть мелкие приготовления, у озера мы оказались часам к девяти… С другой стороны, не известно сколько я пролежал в обмороке, так что, в общем-то, все нормально» — напряжение слегка спало.

Стало ясно, что легкая паника была вызвана не ощущением прикосновения сверхъестественного (я хихикнул от собственных мыслей), а чувством времени, которое намекало, что пора готовиться к ночлегу.

Прежде, чем спускаться, я в последний раз окинул взглядом «Колизей». Треснувший «бетон», из-под которого к свету прорываются молодые деревца, пожелтевшая на солнце трава, камни разбросанные по центральной поляне – ничего особенного. Но внутреннее чутье, интуиция, появившаяся раньше логики, нашептывала: что-то не так. Вернулось легкое чувство тревоги и я решил не задерживаться. Спускаться оказалось сложно, постоянно хотелось вернуться и отдохнуть.

Ноги коснулись земли, я поднял голову и посмотрел вверх.

-Коля, ты идиот! Ты понимаешь, что рисковал жизнью? Легко мог сорваться и погибнуть! – сказал я себе и рассмеялся.

Умные мысли всегда приходят, когда проблема исчезает.

Я присел на берегу и задумался. Солнце садилось, мир начал терять краски, а вокруг была вода. Попасть сюда было легко, был сильный стимул: желание вернуть одежду, чтобы избавиться от неловкости и разобраться в ситуации. Назад же возвращаться поводов было мало. Вернее, их было много, они были весомыми, но уставший мозг настойчиво их игнорировал. Отогреться у костра, после чего пойти в палатку куда лучше, чем уснуть на голой земле, но мне не хотелось плыть обратно. Я был готов с радостью вернуться, если бы был способ не касаться воды.

В голове уже созрело несколько планов, как переночевать здесь. Каждая следующая идея была более ленивой, чем предыдущая. Сначала думал сделать шалаш с подстилкой из листьев и травы, потом подумал остановиться на лежаке, а в итоге решил найти кучу листьев и уснуть в ней. Голова начала сама клониться на бок, я заметил в воде отражение огромного моста, ведущего с одного берега на другой.

Я дернулся вперед, чтобы лучше рассмотреть отражение, скрывающееся за стеной деревьев, и не рассчитал силу.

Вода, час назад напоминавшая теплую ванну, стала ледяной, словно горная река. Перепад давления ударил по ушам и перед глазами возник образ, где я зашел в собственную спальню. Хлюпанье воды прозвучало, как стук закрывающейся двери.

«Наконец-то я дома, никаких странностей» — я сделал несколько шагов к кровати, и мне на лицо с потолка упала капля. Поднял голову, но не увидел потолка, там было звездное небо. Пару раз моргнул и понял, что нахожусь не дома, а в воде… И тону.

Вещи стремительно тянули ко дну, только чудом я не потерял самообладание и смог всплыть, но, когда оказался над водой и сделал жадный глоток воздуха, в голову пришла странная мысль: «А стоило ли оно того? Проще было отдаться на волю случая, тогда бы все проблемы и сложности остались позади». Мысли начали стремительно развиваться в этом ключе, фактически восхваляя судьбу утопленников и… внезапно появился случайный образ, который заставил дать себе ментальную пощечину и, не жалея сил, двинуться к берегу.

За спиной вздымалась гора брызг, разносясь по округе грохот, но шум был не способен заглушить мысль, которая крутилась в голове, словно зацикленная песня: «Это уже было. Это уже происходило со мной. Сегодня!».

Одновременно думать и плыть было тяжело, поэтому пришлось отогнать параноидальные (но логичные) мысли. Я собирался всерьез поразмыслить, когда окажусь на берегу, но этому было не суждено сбыться. Едва я оказался на твердой земле, подбежала непонятно откуда взявшаяся Алиса и крепко обняла.

В первое мгновение хотелось отстраниться, было неловко от того, что я мокрый, но она сама решила меня обнять. Глупо было бы упускать шанс.

-Пошли? – спросил я спустя пару минут, когда полностью расслабился.

-Куда? – она улыбнулась.

-К остальным, конечно. – я махнул рукой в сторону, откуда мы пришли утром. – Они уже, наверное, устроили все для ночлега, подготовили спирт, гитары и ждут, когда мы вернемся.

Во-первых, мне не хотелось разделять группы (мы пошли все вместе, значит должны ночевать так же), во-вторых, спать возле воды глупо. Ночью будет сыро, холодно, а комариное жужжание будет громче, чем рев взлетающего самолета.

Алиса промолчала.

Знаете необъяснимое чувство, когда тебе кажется, что за тобой кто-то наблюдает? Его нельзя описать словами, оно не вызывает никаких ощущений, кроме твердой уверенности: «Сейчас на меня смотрят». В тот момент я испытал нечто подобное, но усиленное во множество раз. Казалось, что на меня направлены сотни глаз и все они чего-то ждут.

Я обернулся, понимая, что ничего не увижу, и действительно ничего не увидел: никто не прятался на дне озера, не сидел на деревьях и не было никакого моста. «У тебя расшатались нервы, друг» — сказал я себе мысленно, при этом не переставая вглядываться в темноту, надеясь увидеть стену «Колизея».

Ночь еще не наступила, а мне не удавалось заметить то, что должно возвышаться над деревьями. «Что за ерунда? Получается, ребята меня действительно не видели, но как такое может быть?»

-Я не хочу идти. – сказала наконец Алиса, прерывая размышления.

-Что? Куда?

-К остальным, как ты предлагаешь. Давай лучше останемся здесь?

-Тут же идти минут десять… — у меня самого уже не было особого желания возвращаться к остальным, но я привык придерживаться собственного мнения до конца.

-А зачем идти? Мы с ребятами решили остаться здесь.

Только теперь я заметил, что мы с Алисой не одни. В метрах двухсот от нас, возле деревьев, стояли три палатки: в одной дремал Артур с Викой, в другой Марина и Миша, а третья, если я правильно понял, предназначалась нам. Палатки были расположены отдаленно друг от друга и я улыбнулся: «За меня уже все решили, да?».

-Они же будут волноваться, особенно Антон. – я сказал это потому, что нужно было слегка настоять на своем, для вида. На самом деле я уже все решил. Конечно остаюсь!

Алиса проигнорировала мои слова, повернулась и пошла к остальным. Возле моей палатки она развернулась и посмотрела на меня. В ее взгляде читался вопрос: «Ты остаешься или уходишь?», и все, больше никаких эмоций.

Какого ответа она ждет? Я осмотрел ее с ног до головы. Мне показалось, что не только ее лицо, но и тело показывали абсолютное безразличие: «Остаешься? Отлично. Пойдешь к остальным? Прекрасно».

Она будто делала все по инерции… В первые мгновения меня это насторожило, но потом пришла разумная мысль: «Инерция – способность тела сохранять свою скорость, если на него не воздействуют другие тела. У нас уже «порядочная» скорость и ее никак нельзя было терять».

Я пошел к ней. Уголки ее губ слегка приподнялись.

-Что будем делать? – спросил я, когда оказался рядом.

-А что ты хочешь?

Хотелось много, но ничего из того, что возникло в голове, нельзя было себе позволять. Если сейчас не займусь подготовкой ночлега, то про веселую ночь забуду. Вернее, сначала будет весело, но ближе часам к четырем станет невыносимо. Хороший вечер плавно перетечет в адскую ночь.

Начать следовало с костра. Маленького, не ради тепла, ради дыма. Он будет отгонять насекомых и заниматься остальными делами станет проще.

-Владимир, подъем. Раз мы решили остаться здесь, то настало время заняться делами. – сказал я и задумался: «Полное имя Вовы действительно Владимир или я напутал?». В отличии от остальных, с кем мне придется ночевать, его я видел раньше. Мы почти не общались, но хотя бы были знакомы.

Пока парень приходил в себя, я осмотрелся.

Озеро было абсолютно гладким, сквозь ветви пробивались лучи заходящего солнца, окрашивая воду в красный, а стена на острове не пугала, а вписывалась в интерьер, добавляя образу законченные очертания. Я ощутил на себя дух старины и почувствовал себя крестоносцем, ночующим у входа в древнюю крепость: враги еще не знают, что их злейший противник рядом.

-Чего ты орал? Что надо? – от неожиданности я вздрогнул и повернулся на звук. На меня неодобрительно смотрел Вова.

-Я хочу во-от такую стопку дров. – я раскинул руки, и наклонившись к нему шепотом продолжил. – Как зовут нашего третьего? Забыл.

-Митьку, что ли?

-Наверное…

-Митька.

-Позови его, а? – попросил я, потому, что не знал, какое у него полное имя.

Вова позвал друга, тот медленно вылез из палатки, и, покачиваясь, направился к нам. Если от Владимира немного тянуло алкоголем, то от Мити несло им так, что я учуял запах с нескольких метров, еще до того, как тот открыл рот. Факт, что они были пьяными должен был расстроить, ведь они не только начали раньше и без меня, так еще и пользы от них теперь не будет почти никакой. Но, тем не менее, я наоборот расслабился. Происходящее перестало казаться странным, все было совершенно нормально! Переживания исчезли из головы.

Спустя два часа мы уже сидели вокруг вяло горящего костра и допивали пиво, запасов которого должно было хватить на трое суток, но которое закончилось за полтора часа. Костер догорал, а веток не осталось. Мы собрали их скорее для эстетической цели, чем для практической, сидеть вокруг огня и разговаривать было приятно.

Алиса лежала у меня на коленях, я гладил ее волосы, стараясь не дрожать: от озера веяло холодом, сыростью и чем-то еще. Оно пугало. Клонило в сон, настроение с каждой минутой становилось только хуже и внезапно стало плевать, выйдет что-то с Алисой или нет.

-Ребята, я, наверное, пойду спать. Вы тоже долго не засиживайтесь. –сказал я, вставая.

-Не будем. – сказал низким голосом Митя, стараясь скрыть собственное состояние. Он тщательно маскировал, что пьян. Получалось скверно, но мы, как настоящие друзья, подыгрывали.

-Я с тобой. – сказала Алиса и взяла меня за руку.

Я на мгновение обрадовался, но потом вернулась апатия. Больше всего на свете мне хотелось спать. Я был готов улечься прямо на земле, не дойдя до палатки трех метров, но меня удержало желание сохранить лицо перед девушками.

Дорога в Колизей

У пива есть известная особенность: оно быстро пьется, а потом так же быстро покидает организм. Говорят, в некоторых племенах индейцев существовала стратегическая хитрость: во время военных походов, каждый мужчина перед сном выпивал столько воды, сколько способен уместить, что помогало раньше проснуться и двинуться в путь. Если обычное пробуждение начинается с головокружения и легкой вялости, то пробуждение по нужде всегда сопровождается бодростью, и придает определенное ускорение.

Я почувствовал себя бракованным индейцем, кружилась голова, вставать не хотелось, а уснуть не удавалось.

Я аккуратно убрал с груди руку Алисы, медленно вылез из-под покрывала, чтобы не тревожить девушку, и по миллиметру начал расстегивать палатку, стараясь издавать меньше шума. На улице было холодно, а когда я дрожа закрыл палатку, то понял, что фонарик остался внутри.

Свет полной луны пробивался сквозь листву и освещал поляну. Этого было достаточно, чтобы дойти до ближайшего дерева.

Сложно замечать окружение, когда с одной стороны тебя подгоняет желание облегчится, а с другой кусает холод, который приправлен сыростью и достает, кажется, до самой души, но мне все же как-то удалось. Смотря на озеро, я приступил к делу, стараясь быть как можно тише. Мне не хотелось, чтобы кто-то проснулся, подумав, что начался дождь и настало время «укреплять палатки».

Луна отражалась на гладкой поверхности воды. Ветра не было, и лес тонул в прекрасной тишине. Внутри меня проснулся романтик. Я подошел ближе к берегу, чтобы запечатлеть в памяти картину, еще не зная, что она навсегда останется со мной.

До меня донесся шорох, возле озера была фигура. На секунду накатил страх: мне всегда казалось, что в лесу, посреди ночи, рядом с чужой стоянкой, нельзя встретить доброжелательного человека, особенно, если он пытается скрываться, но очертания показались знакомыми.

Я сделал несколько бесшумных шагов, стараясь подражать кошкам, первые два вышли идеально, но на третий под ногами хрустнула ветка. Казалось, звук разнесся по всему лесу, я напрягся, но незнакомец не реагировал. «Едва ли случайный гость стал бы вести себя настолько странно».

Глаза привыкли к темноте. Я смог рассмотреть атлетически сложенное тело моего нового приятеля.

-Вовчик, – радостно вскрикнул я.

Человек не пошевелился. Я встал рядом и ненавязчиво посмотрел на него. Мы были слишком слабо знакомы (до этого похода виделись всего один раз), чтобы можно было определить нормально он себя ведет или нет. Может в нем тоже проснулся романтик и он наслаждается удивительной красотой места, о котором мы могли бы не узнать, если бы я не решил прогуляться с Алисой.

-Вова?

Он снова не ответил.

Я попытался понять, куда он смотрит. Его взгляд упирался в стену, возвышавшуюся среди деревьев. Лично мне она не казалась чем-то прекрасным, наоборот, сейчас она напоминала уродливый прыщ, на лице природы. Похожие чувства испытываешь, когда плывя на катере вдоль реки, замечаешь в воде мусор. В такие моменты понимаешь, что люди способны не только создавать, но и разрушать. Уничтожать окружающую среду, загрязнять воду и убивать прекрасные моменты.

-Ладно, завязывай. Что случилось? С Алиной поругался что ли? Бывает, ничего страшного, еще помиритесь. Маленькая ссора — это не повод, чтобы ночевать на улице, как считаешь? – я положил руку ему на плечо и он наконец-то отреагировал, правда совсем не так, как ожидалось.

Он двинулся вдоль берега. Его руки не шевелились, безвольно висели вдоль тела, а ноги он переставлял очень медленно. Расстояние в несколько метров он преодолел лишь немногим быстрее, чем это сделала бы версия Усейна Болта в мире улиток.

«Депрессивный идиот, — подумал я обиженно и направился обратно к палатке, пытаясь убедить себя, что мне плевать на его проблемы. — Я попытался помочь, но он проигнорировал. Все что можно было сделать, было сделано. С остальным пусть разбирается сам. Захочет утопиться – пожалуйста. Разве меня это должно волновать?»

Я взялся рукой за бегунок молнии на палатке, после чего вслух ответил на собственные мысли:

-Да, должно. Мы вроде как друзья, к тому же если он умрет, то будет слишком много проблем. Сначала везти его тело, а потом часами объяснять полиции, как это произошло. Нет, так не пойдет. Не по-человечески это.

Я вернулся обратно, но Вовы не было.

Он не прятался возле дерева, не рыдал возле озера, а значит оставался всего один вариант – решил прогуляется, придурок. До сих пор мне не удается уверенно сказать, что было бы лучше: если бы я пошел за ним или остался. Второй вариант помог бы найти ответы, но я выбрал первый и способен оценить только его «Прелести».

-Блин, как же холодно, – прошептал я, потирая плечи, прокашлялся и закричал. – Вова!

Ответа не последовало. Я крикнул снова. Реакции опять не было, но мне показалось, что справа, за барьером деревьев, что-то блеснуло.

Я не колебался. Почему-то казалось, что он в опасности. Большой опасности. Я слышал много историй, про неразделенную любовь и семейные ссоры, но слишком плохо знал этого парня, чтобы с уверенностью сказать, что он на такое не способен. «Глупо сводить счеты с жизнью, если ты не понравился кому-то из семи миллиардов таких же одиноких людей» — всегда думал я, не осознавая, что все люди разные и у каждого на этот счет собственное мнение.

Меня переполнило чувство собственной важности, словно только от меня зависит его жизнь.

Я побежал, выставив перед лицом руки.

Ветки свистели возле головы, врезаясь колючками в сжатые кулаки, а корни старались ухватить за ноги, но это было не способно меня остановить. Во мне проснулся супергерой – ночной недоумок, готовый спасать человека, которому, наверное, спасение и не нужно.

Когда меня посетила эта мысль, то я остановился и рухнул на землю. Спиной нашел какое-то дерево и прислонился к нему, стараясь отдышаться. Воздух обжигал легкие, пальцы саднили, а глаза слезились, мешая осмотреться.

Я отдышался, оторвал глаза от пола и едва не закричал. При свете луны блестел белый камень огромного моста, перекинутого через озеро. Он напоминал лестницу, уходящую в бесконечность, но я видел его конец. Он заканчивался на самой верхушке «Колизея». Именно этот мост я видел днем!

Перед мостом стоял Вова и смотрел вверх.

По его лицу блуждали тени, оно пугало. Я едва различал очертания его фигуры, все смазывалось в нечеткий силуэт, но мне стало не по себе. Казалось, что впереди стоит кто-то другой, мне не знакомый.

-Вова? – пытался крикнуть я, но из горла вышел лишь хриплый шепот.

Вокруг было ненормально тихо, и только теперь до меня наконец дошла мысль, которая моментально вызывала панику, словно кто-то резко надавил на красную кнопку: «Так было всегда!».

Мы пришли сюда и единственные звуки, окружающие нас, создавали мы сами. Не было ни пения птиц, ни шума листвы, ни завывания ветра высоко над деревьями. Ни-че-го!

Будто призрачная рука сдавила горло. Во рту пересохло. Я попытался сглотнуть, но слюны не было. Захотелось сорваться с места и побежать, убраться подальше. Навсегда забыть это место и людей, с которыми был. Продолжить жить, будто ничего не было. Плевать на принципы, плевать на чувство собственного достоинства и плевать на логику, которая не позволяла сделать первый шаг.

«Нужно. Убираться. Отсюда» — медленно протекли мысли в голове, но вместо этого я пошел вперед.

-Вова. – сказал я меланхолично. Сильно захотелось спать. – Нужно идти, пойдем отсюда?

-Нужно. Идти. – неживым голосом повторил он и направился вверх по ступенькам, медленно перебирая ногами.

Я зевнул, прикрываясь ладонью, и пошел за ним. Постепенно наш разрыв увеличивался, но у меня не было желания его догонять. «Все, что нужно сказать, я скажу, а дальше, пусть разбирается, как хочет». – думал я, двигаясь следом.

-Вов, оно тебе разве нужно? Пошли назад, а? Я там сегодня был, на вершине ничего интересного, – я снова зевнул.

Глаза начали закрываться, но я двигался дальше, лениво доводя мысли до логического финала: «Помочь Вове, подняться наверх, вернутся к Алисе. Нет, к черту Алису. Просто подняться наверх, там хорошо, там есть теплая мягкая постель…».

-Тебе помочь пытаются, а ты… — продолжал я по инерции. Уже не хотелось его отговаривать, наоборот, я присоединился к нему. Глаза закрылись, но прежде, чем это произошло, я заметил, что Вова разорвал на себе футболку.

Мне тоже захотелось избавиться от лишней одежды. Она стала тяжелой, сковывала и в ней было невыносимо душно. Нечто подобное я уже испытывал, вроде бы сегодня, но, кажется, это было так давно.

Я избавился от рубашки, схватился за футболку, чтобы снять ее через голову, а если не выйдет – порвать, и в этот момент кто-то пробежал мимо, задев плечом.

-Вова… Вовочка, стой! Ты куда? – раздался женский визг.

Он прозвучал, будто удар гонга или звон колокола. Последние пол часа (а может сутки) я провел, как во сне, а теперь крик разбудил меня резко и неприятно, будто на меня вылили ведро ледяной воды.

Мысли исчезли, вместо них я начал замечать окружающий мир. Мы стояли уже на полпути к вершине, чуть дальше середины озера, где мост метра на четыре возвышался над водой. Только теперь я заметил, что к нам приближаются абсолютно голые люди. Их было около пяти человек, лицо каждого казалось знакомым, кажется, именно с ними начинался наш поход, но я не был уверен, потому что не мог вспомнить тех, с кем шел.

Они двигались странно, словно пробирались сквозь густое желе.

-Алина… — крикнул я, когда кто-то схватил ее.

Девушка упала, ударившись головой об угол.

Вова развернулся, но он не помог ей подняться, не попытался выяснить, все ли в порядке, просто закинул на плечо, как мешок, и двинулся дальше, словно ничего не случилось.

Я хотел побежать, но ноги подгибались. Через несколько ступеней я не мог стоять, тогда упал на четвереньки и пополз вниз. Несколько раз поскользнувшись, я окончательно потерял равновесие, покатился вниз и ударился головой. В ушах появился звон, мир начал вращаться, а к горлу подступило тошнота.

-Нет, нет, нет. – до меня донесся мой хриплый голос. Слова вырывались против воли, когда я пытался сконцентрироваться на приближающихся фигурах.

Не могу вспомнить, что было дальше. Внутри будто переключили рубильник, из положения «Цивилизованный человек» в режим – «Загнанный зверь». Инстинкты подняли тело на ноги, и заставили двигаться. Желудок стремился вырваться на волю, но у него на это не было времени.

В таких ситуациях у человека должна быть цель, иначе он не сможет двигаться дальше. У меня была цель – бежать в лагерь и предупредить остальных.

Мне удалось достичь только первой части: я вернулся на место стоянки, но там было пусто. Совершенно пусто, словно мы не останавливались здесь днем. Более того, место выглядело настолько диким, будто здесь уже много лет не появлялись люди. Никаких следов, даже углей от костра.

«Их забрали!»

-Алиса, ребята. Где вы? – заорал я, упав на колени.

На глаза навернулись слезы. Жить больше не хотелось, стремится было больше не к чему.

Я посмотрел на «Колизей», едва различимый при тусклом свете луны. Появилась легкая эйфория, мне захотелось вернуться: «Там мои друзья, там мне будет хорошо».

Я поднялся на ноги и пошел к мосту, но в голове возник звук удара, с которым Алина ударилась головой и безразличный Вова, закидывающий ее на плечо.

Секунды хватило, чтобы меня захлестнула паника, а вместе с ней адреналин, который отключил мозг, тупо заставляя бежать в обратном направлении. Если бы я мог хоть на секунду задуматься, то я бы вернулся, но я не мог.

Эпилог

Я проснулся у себя в кровати, не помня, как попал сюда. Прошло около трех, пяти, восьми дней, как я вернулся. По крайней мере мне кажется, что не больше двух недель… Или больше? 

Я не помню кем был раньше, чем занимался и кто был со мной в том лесу. Кроме поездки в памяти не осталось ничего, но растворяются и эти воспоминания. Иногда у меня появляются краткие периоды прояснений, тогда я бреду к блокноту и записываю все, что получается вспомнить, а затем переворачиваю лист и вновь все забываю.

Я не могу сказать, что было на самом деле, а что родилось лишь в моей голове. Я не могу с уверенностью сказать, что вообще хоть что-то из этого было. Даже имена я выдумал (а может собрал из обрывков воспоминаний).

Сейчас я сел на край кровати и достал градусник: тридцать девять с половиной по Цельсию. 

В голове звучал уже привычный голос подсознания, который настойчиво требовал, чтобы я вернулся обратно в тот лес. Аргументы у него были постоянно новыми, но с каждым разом все более убедительные. Сопротивляться становилось все труднее, как и думать о чем-то другом.

Я считаю, что никакого леса не существует, но нужно туда вернуться, чтобы доказать себе это.

Откуда у меня на теле царапины, порезы и ушибы? Это легко объяснить лихорадкой. Например, сегодня я проснулся от того, что кусал себя за руку… Но мне становится лучше. 

Мне уже удается стоять на ногах и передвигаться без помощи стен. Тело почти исцелилось, осталось спасти душу. Мне нужно лишь вернуться туда, чтобы убедить себя, что произошедшее — это всего лишь плод моего воображения. 

Я не знаю куда мне нужно идти и как туда попасть, но уверен, что найду дорогу.

Сегодня 06.07.2014, завтра здесь будет последняя запись.Вечером я вернусь из леса и докажу, что это просто дурной сон. Я был болен, а поездка будет последним шагом к исцелению.

До завтра, друзья. Хотя, наверное, глупо так писать в бумажном блокноте, но мне почему-то легче структурировать мысли, когда я обращаюсь к кому-то.

мистиканаш мир

Алексей Орлов • 26.10.2015


Предыдущая запись

Следующая запись